Анатолий Васильевич Чуриков
Вот уже более двух лет калужанин Анатолий Васильевич Чуриков не выходит из своей квартиры на третьем этаже: потеплеет – гулять будет на балконе. «Заперт» инвалид Великой Отечественной войны старостью – ему 89 лет, болезнями.
Мы, конечно, хотим видеть фронтовиков бодрячками, при параде – в мундирах, увешанных орденами. Мы считаем их людьми без возраста – лишь потому, что скорее неосознанно желаем, чтобы они всегда оставались в строю, с нами. Увы, время безжалостно. А потом мы себя корим, что не успели еще о чем-то расспросить об их жизни, о проклятой войне.
Анатолий Васильевич встретил нас, сидя в постели, костыли – рядом. Вот уже 10 лет его сердце поддерживает моторчик – кардиостимулятор. Магнитные бури, непогода мучают ветерана. А мы тут со своими расспросами о героических военных буднях.
Старый солдат уже много забыл – годы стирают память. Так что вспоминают прожитое Анатолий Васильевич, его супруга Надежда Леонидовна и их дочь Галина Анатольевна вместе.
Когда началась война, А.Чурикову было 15 лет, он только-только закончил 7 классов. Жила семья тогда в Подзавалье г.Калуги. Пережил подросток оккупацию, бомбежки, а перед глазами стоят картинки, как он бегает ищет отца, чтобы передать ему ботинки – ведь увели куда-то в калошах, а на улице мороз.
Толя и не сомневался, что придет его час и он будет бить фашиста и гнать его на запад.
Когда он учился в автодорожном техникуме в Москве, его призвали в армию, определили в артиллеристы и тут же направили на скоротечные курсы. А.Чуриков в расчете был замковым. Руки до сих пор помнят: «Заряд вставляют, я вот так замок закрываю. После выстрела замок открываю – гильза выскакивает. Все это быстро приходилось делать». И так изо дня в день.
Свое совершеннолетие Анатолий отмечал на войне, но подарок был – патроны от карабина. А воевал на 3-м Белорусском фронте в составе 277-го стрелкового гвардейского полка.
24 июня 1944 года мог стать последним днем для Анатолия Васильевича, как для многих ребят. Дело было под Витебском. Вовсю колосилась рожь, в которой были замаскированы наши пушки, им предстояло остановить фашистов, удержать плацдарм. «Тигры» и «Фердинанды» в страшном гуле своих моторов и лязганий гусениц шли прямиком, утюжа все, что попадалось им навстречу.
А.Чуриков вспоминает, как у командира его расчета вражеским снарядом оторвало кисти рук. Боеспособными остались двое: он и Иван Аверин. А «тигр» совсем близко, и никак им было не разойтись в том поле. Выстрелил Чуриков прямой наводкой и попал в бок танку.
Но тот бой был последним и для Анатолия: от невыносимой боли в бедре он потерял сознание. И сколько пролежал во ржи – кто теперь скажет. Время от времени артиллерист приходил в себя, его мучила жажда. Он до сих пор помнит это чувство. Тело не двигалось, только руки срывали колоски. Анатолий пытался их жевать, но пить все равно очень хотелось.
Тогда ему суждено было выжить. Его, истекающего кровью, нашли деревенские жители. Дали подслащенной воды, он попросил дать ему простой. Вмиг осушил котелок. А вот как оказался в госпитале – уже не помнит.
- Очень долго, с полгода, лежал в Муромском госпитале, половина тела в гипсе. Как статуя был, полбедра до кости мяса не было, - рассказывает Анатолий Васильевич.
А его супруга, Надежда Леонидовна, дополняет:
- В ноге осколки так и остались. В госпитале врачи сказали: нельзя их доставать, они рядом с нервными окончаниями, нога не будет сгибаться. Вот так с осколками и живет.
Его личная война тогда и закончилась. За подбитый «тигр» А.Чурикову вручили орден Славы III степени. На костылях вернулся он домой в Калугу. А далее жизнь, семья, работа в ГАИ с 1949 года.
Л. СТАЦЕНКО
